Глава X. Продолжение («Отрочество») Толстой Л. Н.
Глава X. Продолжение, повести «Отрочество»[ i ] (1854 г.) писателя Толстого Льва Николаевича (1828 – 1910).
Глава X. Продолжение
«Я девять лет не видал своей маменьки и не знал, жива ли она, или кости ее лежат уже в сырой земле. Я пошел в свое отечество. Когда я пришел в город, я спрашивал, где живет Густав Мауер, который был арендатором у графа Зомерблат? И мне сказали: «Граф Зомерблат умер, и Густав Мауер живет теперь в большой улице и держит лавку ликер». Я надел свой новый жилет, хороший сюртук — подарок фабриканта, хорошенько причесал волосы и пошел в ликерную лавку моего папеньки. Сестра Mariechen сидела в лавочке и спросила, что мне нужно? Я сказал: «Можно выпить рюмочку ликер?»— и она сказала: «Vater! Молодой человек просит рюмочку ликер». И папенька сказал: «Подай молодому человеку рюмочку ликер». Я сел подле столика, пил свою рюмочку ликер, курил трубочку и смотрел на папеньку, Mariechen и Johann, который тоже вошел в лавку. Между разговором папенька сказал мне: «Вы, верно, знаете, молодой человек, где стоит теперь наше арме». Я сказал: «Я сам иду из арме, и она стоит подле Wien». — «Наш сын,— сказал папенька,— был Soldat, и вот девять лет он не писал нам, и мы не знаем, жив он или умер. Моя жена всегда плачет об нем...» Я курил свою трубочку и сказал: «Как звали вашего сына и где он служил? может быть, я знаю его...» — «Его звали Карл Мауер, и он служил в австрийских егерях»,— сказал мой папенька. «Он высокий ростом и красивый мужчина, как вы»,— сказала сестра Mariechen. Я сказал: «Я знаю вашего Karl». — «Amalia! — sagte auf einmal mein Vater[ 1 ],— подите сюда, здесь есть молодой человек, он знает нашего Karl». И моё милы маменька выходит из задня дверью. Я сейчас узнал его. «Вы знаете наша Karl»,— он сказал, посмотрил на мене и, весь бледны, за...дро...жал!.. «Да, я видел его»,— я сказал и не смел поднять глаза на нее; сердце у меня пригнуть хотело. «Karl мой жив! — сказала маменька. — Слава богу! Где он, мой милый Karl? Я бы умерла спокойно, ежели бы еще раз посмотреть на него, на моего любимого сына; но бог не хочет этого»,— и он заплакал... Я не мог терпейть... «Маменька! — я сказал,— я ваш Карл!» И он упал мне на рука...»
Карл Иваныч закрыл глаза, и губы его задрожали.
«Mutter! — sagte ich, — ich bin Ihr Sohn, ich bin Ihr Karl! und sie stürzte mir in die Arme»[ 2 ], — повторил он, успокоившись немного и утирая крупные слезы, катившиеся по его щекам.
«Но богу не угодно было, чтобы я кончил дни на своей родине. Мне суждено было несчастие! das Unglück verfolgte mich überall!..[ 3 ] Я жил на своей родине только три месяца. В одно воскресенье я был в кофеином доме, купил кружку пива, курил свою трубочку и разговаривал с своими знакомыми про Politik, про император Франц, про Napoleon, про войну, и каждый говорил свое мнение. Подле нас сидел незнакомый господин в сером Überrock[ 4 ], пил кофе, курил трубочку и ничего не говорил с нами. Er rauchte sein Pfeifchen und schwieg still. Когда Nachtwächter[ 5 ] прокричал десять часов, я взял свою шляпу, заплатил деньги и пошел домой. В половине ночи кто-то застучал в двери. Я проснулся и сказал: «Кто там?»— «Macht auf!»[ 6 ] Я сказал: «Скажите, кто там, и я отворю». Ich sagte: «Sagt wer ihr seid, und ich werde aufmachen». — «Macht auf im Namen des Gesetzes!»[ 7 ] — сказал за дверью. И я отворил. Два Soldat с ружьями стояли за дверью, и в комнату вошел незнакомый человек в сером Überrock, который сидел подле нас в кофейном доме. Он был шпион! Es war ein Spion!.. «Пойдемте со мной!»— сказал шпион. «Хорошо»,— я сказал... Я надел сапоги und Pantalon, надевал подтяжки и ходил по комнате. В сердце у меня кипело; я сказал: «Он подлец!» Когда я подошел к стенке, где висела моя шпага, я вдруг схватил ее и сказал: «Ты шпион; зашишайся! Du bist ein Spion, vertheidige dich!» Ich gab ein Hieb[ 8 ] направо, ein Hieb налево и один на галава. Шпион упал! Я схватил чемодан и деньги и прыгнул за окошко. Ich nahm meinen Mantelsack und Beutel und sprang zum Fenster hinaus. Ich kam nach Ems;[ 9 ] там я познакомился с енерал Сазин. Он полюбил меня, достал у посланника паспорт и взял меня с собой в Россию учить детей. Когда енерал Сазин умер, ваша маменька позвала меня к себе. Она сказала: «Карл Иваныч! отдаю вам своих детей, любите их, и я никогда не оставлю вас, я успокою вашу старость». Теперь ее не стало, и все забыто. За свою двадцатилетнюю службу я должен теперь, на старости лет, идти на улицу искать свой черствый кусок хлеба... Бог сей видит и сей знает, и на сей его святое воля, тольк вас жалько мне, детьи!»— заключил Карл Иваныч, притягивая меня к себе за руку и целуя в голову.
Примечания
↑ i) Написана в 1854 г. Вторая повесть автобиографической трилогии («Детство», «Отрочество», «Юность»).
Источник: Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 т. — М.: Художественная литература, 1978.
↑ 1) «Amalia! — sagte auf einmal mein Vater (нем.) — Амалия! — сказал вдруг мой отец.
↑ 2) «Mutter! — sagte ich, — ich bin Ihr Sohn, ich bin Ihr Karl! und sie stürzte mir in die Arme» (нем.) — «Маменька! — сказал я,— я ваш сын, ваш Карл! — и она бросилась в мои объятия
↑ 3) das Unglück verfolgte mich überall!.. (нем.) — несчастье повсюду меня преследовало!..
↑ 4) Überrock (нем.) — сюртуке.
↑ 5) Nachtwächter (нем.) — ночной сторож.
↑ 6) «Macht auf!» (нем.) — «Отворите!».
↑ 7) «Macht auf im Namen des Gesetzes!» (нем.) — «Отворите именем закона!».
↑ 8) «Du bist ein Spion, vertheidige dich!» Ich gab ein Hieb» (нем.) — Я нанес один удар.
↑ 9) Ich nahm meinen Mantelsack und Beutel und sprang zum Fenster hinaus. Ich kam nach Ems; (нем.) — пришел в Эмс.
Дополнительно
«Отрочество» (1854 г.)
Толстой Лев Николаевич (1828 – 1910)