Глава VI. Сладкий сон и горькое пробуждение (Часть I. В глуши Сибири), «Сибирочка» (Чарская Л. А.)

Повесть «Сибирочка»^{[ i ]} (1910 г.) актрисы и детской писательницы Чарской Лидии Алексеевны (1875 – 1937).

Глава VI. Сладкий сон и горькое пробуждение

Сибирочка спала, и ей снились сладкие сны.

Ей чудилось, что снова стоит красное лето, сверкает и палит жаром светлый июньский денек. А в тайге так прохладно и хорошо! Тень густолиственных деревьев так славно защищает от назойливых лучей солнышка! По ветвям прыгают белки, рыженькие и пушистые обитательницы леса. Дедушка давно обещался поймать и подарить своей Сибирочке такого маленького хорошенького рыженького зверька. А кругом цветов-то, цветов сколько! Чего-чего только нет: и брусника, и кукушкины слезки, и богородичная травка пестреет...

Затихла тайга и словно улыбается ей. И дедушка улыбается тоже. Дедушка так счастлив, что сегодня хороший улов дичи. Вон сколько рябчиков и тетеревов набежало в расставленные силки. Глупенькие! Прельстились зерном, которое рассыпал для них в ловушках дедушка! Как жаль, что у дедушки нет ни ружья, ни денег, чтобы купить его, а то какой же он без ружья охотник? Впрочем, и без ружья им дичи довольно.

А солнце уже заглядывает в темную чащу, уже золотит верхушки кедров и дубов... Вон прыгает опять с ветки на ветку шалунья белка... Вон спускается... Вот бы поймать!..

И Сибирочка кидается опрометью вдогонку за пушистым зверьком. Но что это? Белка не боится девочки, не бежит от нее... Она сама поджидает ее, и, чуть только приблизилась к ней Сибирочка — скок! — белка очутилась у нее на плече. Вскочила и впилась неожиданно острыми зубками в тело испуганной девочки.

"У-у, сердитая белочка! Зачем ты так кусаешь плечо? — негодует Сибирочка на зверька. — Ой, пусти, больно же, больно мне!"

Но белка и ухом не ведет. Ее зубы впиваются все глубже, все сильнее в плечо Сибирочки.

— Больно, больно, — уже кричит в голос дитя, — пусти! Пусти меня!

И просыпается, вся взволнованная от своего тревожного сна. Ее плечо ноет нестерпимо, но не от укуса маленьких зубков зверька. Нет! Сильные, крепкие, как железные когти, пальцы впились в него. Страшный сердитый старик, знакомый уже Сибирочке по ночной встрече, стоит над нею и, больно схватив ее за плечо, теребит ее изо всех сил.

— Встанешь ли ты, наконец, лентяйка! Сколько времени не могу добудиться. Ишь, разоспалась, как барыня!.. Вставай сейчас! — грубо и резко звучал над нею его хриплый голос.

Как встрепанная вскочила на ноги Сибирочка, не понимая в первую минуту, где она находится и что произошло с нею. Но мало-помалу сознание вернулось к ней, она вспомнила все: и дедушку, обмершего на снегу, и страшных мохнатых людей, и все то, что приключилось с нею вчерашним днем и вечером в тайге. И ей стало разом жутко и тоскливо.

— Где мой дедушка? Куда вы дели моего дедушку? — громко плача, крикнула она.

— Молчать!.. — прогремел над нею свирепый голос. — Если ты не замолчишь сейчас же, я...

Тут глаза страшного старика так злобно сверкнули из-под нависших бровей, что Сибирочка задрожала всем телом.

Страшный же старик, видя, что девочка замерла от ужаса, несколько понизив голос, снова сказал:

— Мы все уйдем отсюда на работу, а ты изволь сготовить нам поесть. Вот там крупа и соль в горшочках... Хлеб найдешь в ящике стола. Дичи нет под рукою. Дичь будем есть завтра, а пока сваришь нам кашу, да получше смотри, не то быть тебе наказанной с первого же дня... А про дедку твоего ты забудь... Дедко твой помер... Мы его и схоронили в лесу. К дедке тебе не воротиться уже больше, как ты ни реви... Я тебя оставляю у нас в лесной норе. Ты на меня и на сыновей моих стряпать будешь, стирать, полы мыть, убирать избу нашу, а то и иначе поработаешь на нас... Гляди же, чтоб ни крику, ни реву не слышно было. Да как звать-то тебя?

— Сибирочкой! — всхлипывая, прошептала девочка, которую весть о смерти деда поразила, как гром.

— Диковинно что-то! — захохотал грубым голосом старик.

— Дедушка так звал меня, — ответила девочка.

— Ну, а имя-то есть у тебя какое, христианское? — спросил опять старик.

— Имя мое Шура, только дедушка никогда меня так не называл, — еще тише роняла сквозь слезы девочка.

— Ну ладно! Шурка так Шурка! Так и будем звать. Ну, так помни же, Шурка, чтобы, как солнышко поднялось, значит, была бы у меня каша да щи разогреты, вот в том котелке! Да чтобы слез не было, а не то живо плеткой осушу!.. Эй. сынки, марш на работу, нечего вам лежебочничать, не праздник сегодня! — приоткрыв дверь из боковушки в горницу, крикнул старик, обращаясь к сыновьям.

— Идем, батюшка! — отозвались сиплые голоса оттуда.

И оба парня, которых Сибирочка при тусклом свете маленькой керосиновой лампы могла теперь разглядеть вполне, появились на пороге.

— Хорошенькая девочка, — произнес старший из них, коренастый и сильный, но некрасивый юноша лет двадцати семи.

— Такая-то много милостыни насбирает. Больно жалостлив народ к таким смазливеньким ребяткам, — подхватил его брат, такой же рыжий, весноватый, некрасивый, как и первый, только годом или двумя помоложе его.

— Ну, вот и пошлем, когда малость пообвыкнет с нами! Все же заработок лишний... Не даром же хлебом кормить эту дармоедку, — вставил свое замечание старик.

И все трое, переговариваясь и пересмеиваясь между собою, вышли из землянки, плотно закрыли за собою двери и два раза повернули за собою ключ в замке.

Сибирочка осталась одна-одинешенька в чужой и жуткой ей обстановке. Но ни страха, ни ужаса не было теперь в ее душе. Ее бедное маленькое сердце замирало от горя. Только сейчас она убедилась, поняла вполне, что ее дедушка умер, что его уже зарыли в могилку и что никогда, никогда не увидит она больше своего доброго старичка...

Слезы брызнули из ее глаз, и она глухо зарыдала, упав на лавку.

---

---

Примечания

↑ i) Повесть написана в 1910 г.

Источник: Сибирочка. Записки маленькой гимназистки: Повести / Предисл. И. Стрелковой; Рис. Е. Никитиной, М. Федоровской. - М.: Дет. лит.