Трухачевский — персонаж повести «Крейцерова соната» (1890 г.) писателя Толстого Льва Николаевича (1828 – 1910).
Трухачевский — молодой человек, музыкант, скрипач. Трухачевский сын разорившегося помещика, соседа отца Василия Позднышева. Трухачевский закончил консерваторию в Париже и, вернувшись в Россию, приходит в дом к Василию Позднышеву. Жена Василия (Госпожа Позднышева) любит музыку, играет на фортепьяно и она рада появлению молодого музыканта в их доме. Госпожа Позднышева и Трухачевский часто музицируют вместе. Василий Позднышев подозревает, что не только музыка связывает Трухачевского с его женой. Это привело к возникновению чувства ревности у Василия Позднышева.
Василий Позднышев говорит о Трухачевском (XIX):
— Дрянной он был человечек, на мои глаза, на мою оценку. И не потому, какое он значение получил в моей жизни, а потому, что он действительно был такой. Впрочем, то, что он был плох, служило только доказательством того, как невменяема была она. Не он, так другой, это должно было быть. — Он опять замолчал. — Да-с, это был музыкант, скрипач; не профессиональный музыкант, а полупрофессиональный, полуобщественный человек.
Отец его — помещик, сосед моего отца. Он — отец — разорился, и дети — три было мальчика — все устроились; один только, меньшой этот, отдан был к своей крестной матери в Париж. Там его отдали в консерваторию, потому что был талант к музыке, и он вышел оттуда скрипачом и играл в концертах. Человек он был… — Очевидно, желая сказать что-то дурное про него, он воздержался и быстро сказал: — Ну, уж там я не знаю, как он жил, знаю только, что в этот год он явился в Россию и явился ко мне.
Миндалевидные влажные глаза, красные улыбающиеся губы, нафиксатуаренные усики, прическа последняя, модная, лицо пошло-хорошенькое, то, что женщины называют недурен, сложения слабого, хотя и не уродливого, с особенно развитым задом, как у женщины, как у готтентотов, говорят. Они, говорят, тоже музыкальны. Лезущий в фамильярность насколько возможно, но чуткий и всегда готовый остановиться при малейшем отпоре, с соблюдением внешнего достоинства и с тем особенным парижским оттенком ботинок с пуговками и ярких цветов галстука и другого, что усвоивают себе иностранцы в Париже и что по своей особенности, новизне, всегда действует на женщин. В манерах деланная, внешняя веселость. Манера, знаете, про все говорить намеками и отрывками, как будто вы все это знаете, помните и можете сами дополнить.