Кто прост — тому коровий хвост (Зощенко М.М.)
Рассказ "Кто прост — тому коровий хвост" писатель Зощенко Михаил Михайлович (1895 - 1958) написал в 1925 году.
Больше всего на свете Гаврила учителей любит. Очень, знаете, симпатичные, милые люди. Очки, знаете, на носе. Бороденочка. Штаны этакие с темной заплатинкой. Тесемка непременно от подштанников болтается… Гаврила очень обожает учителей. Гаврила за них завсегда горой стоит. И ничего для них, голубчиков, не пожалеет. А когда, например, может, помните, в городе Орске съезд работников просвещения происходил, — Гаврила сильно радовался, сколь торжественно все это было обставлено. Троих, наиболее старинных, учителей даже чествовали. Даже по отрезу сукна им дали. Ей-богу, правда. Быков такой, председатель УИКА, очень торжественную речь произнес, когда сукно это давал. — Вы, говорит, которые ветераны и прочее… Сукно вам даем… Ну и еще что-то такое сказал трогательное. Учителя, голубчики, от умиления плакали даже. И Быков тоже чуть не заплакал. Дрожащим таким голосом сказал: — Кроме, говорит, сукна еще, говорит, учителю Гребенщикову для сына стипендия будет. Восторг был, конечно, общий. Хотя какой-то ненасытный учителишка и крикнул: — Газетку бы, дескать, неплохо… Годами, мол, газетки не видим… — Газетку! — воскликнул Быков. — Не только газетку, а всем ветеранам труда — кроме сукна и газет — журналы специальные выпишем. Ладно уж. Получайте. Сосите нашу кровь, хватайте за горло! Тут кругом рыдания начали раздаваться. Это старые ветераны, десятки лет работающие на ниве просвещения и не привыкшие к такому отношению, плакали от восторга и умиления. Хотели качать Быкова, да не поднять было. Много ли силенки у голубчиков? А Быков — дядя все-таки здоровый. Постояли так маленько и разошлись кто куда. Прошло четырнадцать лет. Учитель Гребенщиков, постаревший лет на шестьдесят за последние четырнадцать лет, сидел на койке и говорил своему приятелю: — Опутали, дьяволы… Четырнадцать лет назад обещали, черти шершавые, сыну стипендию дать, и ни черта в волнах не видно. Другой старикашечка, приятель Гребенщикова, сморкнулся в кулак и сказал: — Да уж, знаете. Отрез только и дали. А касаемо газет и журналов и прочего — опутали. Газетенку-то все-таки полгода выписывали, а после заглохло. Старички замолчали, вспоминая свою молодость. Лучина в избе догорала. Вот и все, граждане. А насчет четырнадцати лет Гаврила маленько преувеличил. По совести-то говоря, год всего и прошел. Но оно и четырнадцать лет смело может пройти при таком вульгарном отношении. Знаем. А на остальном фронте просвещения все обстоит довольно отлично и симпатично. Дела, как говорится, идут, контора на ундервуде пишет, и жалование работникам просвещения помаленьку выплачивается. А касаемо этого товарища Быкова — при встрече Гаврила ему голову с корнем оторвет. Потому — не обещай понапрасну. Так ему, дорогие учителя, и передайте. Да, между прочим, не забудьте штрипку-то от подштанников спрятать. Некрасиво. А вообще извините, если кого обидели.