Операция (Джаарбекова С.А.)
Рассказ «Операция»[ 1 ] (2011 г.) музыканта и писателя Джаарбековой Светланы Ашатовны (1940 – 2022).
Операция
Если покопаться в памяти, каждый из нас хотя бы раз в жизни был на волосок от смерти. И тогда на сцене появляется его Величество случай, который решает: захлопнуть над тобой крышку гроба или дать еще время побарахтаться в этом сложном мире.
У меня с молодости отношение с людьми в белых халатах, врачами как-то не сложилось. Перед тем как зайти в кабинет врача я переволнуюсь так, словно сдаю экзамен. Робко открываю дверь, не знаю куда себя деть и в общем сама себе противна. А в кабинете сидит какая-нибудь полная дама уже полчаса, и они так любезно разговаривают о болезнях, лечении, что мое появление вызывает недовольство.
— Нельзя, ждите, — сухо бросает мне врач, и я закрываю дверь.
Когда же наконец попадаю к ней на прием, спросив официально: "Что у вас?", она всем видом показывает, что я ей безразлична.
Хочу подчеркнуть, что личные впечатления порой превалируют над профессиональными.
Мне на врачей не везло, и с молодости выработалась привычка обращаться к ним только тогда, когда припирало. И это были стоматологи и гинекологи, все остальное я научилась вылечивать самостоятельно.
Но однажды со мной произошел уникальный случай…
Тогда мне было 39 лет и как показалось, я забеременела. Сильная тошнота и другие признаки говорили в пользу этого предположения. Время шло, и я решила обратиться в женскую консультацию, которая находилась на соседней улице. Меня проверили, нашли увеличение, но дали направление на аборт в другой роддом, у них по каким-то причинам это отделение не работало.
Я продолжала ходить на работу и могла заняться личными проблемами в свободный от работы день. Спустя неделю я пошла с направлением в другой роддом. Там опять проверили, подтвердили диагноз, но снова ничего не сделали, так как у них начался ремонт данного отделения, и направили меня в недавно открывшееся абортовое отделение почти в конце города.
Я снова ходила на работу, ждала свободного дня и на этот раз уже с мужем отправилась в больницу. Весь месяц я почему-то температурила, отнесла это к моему состоянию, но на всякий случай каждый день принимала по одной, две таблетки антибиотика. И как показало будущее – не зря.
Я пролежала в палате несколько часов. Наконец очередь дошла и до меня. Я не новичок в этом деле, но такую боль я испытала впервые. – Словно в фашистских застенка, — подумала я.
Меня перевели в палату, а минут через пятнадцать подошла молодая врач и сказала:
— Там было пусто. — и загадочно сообщила, что у меня совсем другое и она поняла, что именно.
Я в медицине не сильна, и мне эти слова ничего не объяснили. А через два часа дежурство врача закончилось, и она ушла домой, забыв обо мне. За ночь мое состояние ухудшилось, температура ползла все выше. На другой день ко мне никто не подошел. И так как находиться в этом заведении уже было бесполезно, вечером через окно я сбежала оттуда в сопровождении мужа.
Слабость была такая, что я почти все время лежала, а когда поворачивалась с боку на бок, чувствовала, как что-то перемещалось внутри и причиняло боль.
Я снова ходила на работу, но так как была очень слаба, муж отвозил и привозил меня на такси.
Прошло пять дней, и уже моя мама, давно чувствующая своим материнским сердцем, что со мной что-то серьезное, взялась за дело.
В субботу вечером она пошла в роддом. Окна моей веранды смотрели на боковую часть здания, он был всего в тридцати метрах от моего дома и рассказала там все, как есть.
— Нужен анализ на внематочную беременность. – предложили врачи.
Она сама отнесла все необходимое для анализа, а через полчаса знала результат. Он подтвердил наличие беременности, и нужна срочная операция. Уже через десять минут я была в приемной, на очистку желудка и прочее времени не было, провели необходимые гигиенические процедуры и увезли меня на хирургический стол.
Врач и ее помощница были молодые таджички и очень симпатичные, а анестезиолог Олег Иванович внушительный мужчина лет 45 с огромными глазищами.
Пока они готовили инструменты, врач обратилась ко мне по имени и сказала, что знает меня. Оказалось, у нас с ней был общий знакомый. Затем повернулась к Олегу Ивановичу, он наклонился ко мне, на меня надвинулась маска, я что-то пискнула и куда-то провалилась…
Очнулась я на другое утро, тело ныло ровной сильной болью. В палате никого не было. Дверь в коридор была приоткрыта и оттуда доносился громовый голос Олега Ивановича:
— Сколько врачей ее смотрели, и никто не сделал простого анализа, да еще в таком состоянии ухитрились сделать аборт. Чуть не загнали женщину на тот свет.
— Кажется, говорят обо мне. – Подумала я.
Две молоденькие головки в белых шапочках заглянули в палату и обернувшись в коридор, сообщили:
— Она пришла в себя!
Ко мне вошли сразу несколько человек. Врач, которая сделала операцию, сказала:
— Ну здравствуй, героиня!
— У тебя в брюхе было полтора литра крови, а ты еще на работу ходила. Вот так терпение.
Сев около меня, она сказала:
— Видно, когда тебе делали аборт, надавили на внематочный плод, и это вызвала кровотечение внутрь. По нашим предположениям, не менее недели ты ходила с внутренним кровоизлиянием.
Для нас загадка, почему у тебя не началось заражение крови, по законам логики это должно было случиться.
— Я пила антибиотики.
— Возможно это помогало… У тебя была смещена печень, легкие. Боли еще будут сильные, пока все постепенно не нормализуется. Сейчас главное набрать кровь, а ее в роддоме мало.
И я узнала, что у меня первая группа крови.
Уходя, она задумчиво добавила: когда встанешь на ноги и пойдешь, только тогда будем считать, что все благополучно.
Врачи вышли, осталась медсестра.
— Вам крупно повезло, в эту ночь дежурила наша лучшая бригада врачей. – сказала она.
Дня три меня кололи антибиотиками и обезболивающими. А затем пришла незнакомая мне врач и сказала:
— Для увеличения количества крови мы введем вам плазму. Это дорогой английский препарат, заменяющий кровь.
Я взглянула на белую плазму и подумала: совсем на кровь не похожа. Сколько мне ее ввели, не знаю, но меня начало трясти как при тропической лихорадке, температура резко пошла вверх. Я помню, как медсестра тревожно сказала: «Это уже третий случай такой реакции на плазму.»
И я потеряла сознание…
Сколько часов я пролежала в таком состоянии — не знаю…
Вдруг я увидела бездонную черную яму виде тоннеля, она проходила горизонтально, и я ясно осознала, что эта сторона – жизнь, а та смерть. В моей груди что-то затрепетало, словно забился воробушек. Я поняла, что это моя душа, и она, моя душа, вдруг закричала: «Я жить хочу!»
И я очнулась…
В палате никого не было. Лихорадка прошла, да и температура упала. Когда ко мне пришла медсестра и хотела сделать очередной укол, я сказала: больше к себе никого не подпущу. Никаких уколов. Сама поднимусь.
Она побежала посоветоваться с врачом, я и врачу сказала тоже самое. Видно, я излучала такую решимость, что она ответила:
— Хорошо, только пусть тебе ежедневно приносят стакан свеже-натертого сока моркови, она хорошо нагоняет кровь.
Моя мама взялась за дело, и я каждый день выпивала сок и, скажу вам быстро пошла на поправку.
Превозмогая боль, я заставляла себя подниматься с кровати и делать все самостоятельно. А дня через три после разговора с врачом я вышла в коридор.
Как по телеграфу медсестры сообщили друг другу, что я хожу.
Это была победа, и они меня поздравляли.
Мое состояние улучшалось так быстро, что я попросилась домой, тем более что мой дом находился рядом.
А после английской плазмы, которая меня чуть не угробила, импортные лекарства не люблю и предпочитаю старые советские, проверенные временем.
Коломна, 2011 г.
Примечания
↑ 1) Рассказ написан 28 июля 2011 г. в городе Коломна (Московская область).