Рассказ первого старца (1001 ночь. Арабские сказки)

Книга «1001 ночь. Арабские сказки», перевод Салье Михаила Александровича (1899 – 1961).

Рассказ первого старца (1, 2)

Знай, о ифрит, - сказал тогда старец, - что эта газель -  дочь  моего дяди и как бы моя плоть и кровь. Я женился на ней, когда она была совсем юной, и прожил с нею около тридцати лет, но не имел от  нее  ребенка;  и тогда я взял наложницу, и она наделила меня сыном, подобным луне в  полнолуние, и глаза и брови его были совершенны по  красоте!  Он  вырос,  и стал большим, и достиг пятнадцати лет; и тогда мне  пришлось  поехать  в какой-то город, и я отправился с разным товаром. А дочь моего дяди,  эта газель, с малых лет научилась колдовству и волхвованию, и она превратила мальчика в теленка, а ту невольницу, мать его, в корову и отдала их пастуху.

Я приехал спустя долгое время из путешествия и спросил о моем ребенке и его матери, и дочь моего дяди сказала мне: "Твоя жена умерла,  а  твой сын убежал, и я не знаю, куда он ушел". И я  просидел  год  с  печальным сердцем и плачущими глазами, пока не пришел великий праздник Аллаха [8], и тогда я послал за пастухом и велел ему привести жирную корову. И  пастух привел жирную корову (а это была моя невольница, которую заколдовала эта газель), и я подобрал полы и взял в руки нож, желая ее зарезать,  но корова стала реветь, стонать и плакать; и я удивился этому, и меня взяла жалость. И я оставил ее и сказал пастуху: "Приведи мне  другую  корову".

Но дочь моего дяди крикнула: "Эту зарежь! У меня нет лучше и жирнее ее!"

И я подошел к корове, чтобы зарезать ее, но она заревела, и тогда я поднялся и приказал тому пастуху зарезать ее и ободрать. И пастух зарезал и ободрал корову, но не нашел ни мяса, ни жира - ничего, кроме кожи и костей. И я раскаялся, что зарезал корову, но от моего  раскаянья  не  было пользы, и отдал ее пастуху и сказал ему: "Приведи мне жирного  теленка!"

И пастух привел мне моего сына; и когда теленок увидел меня, он  оборвал веревку и подбежал ко мне и стал об меня тереться, плача и стеная. Тогда меня взяла жалость, И я сказал пастуху: "Приведи мне корову, а  его  оставь". Но дочь моего дяди, эта газель, закричала на меня и сказала: "Надо непременно зарезать этого теленка сегодня: ведь сегодня - день святой и благословенный, когда режут только самое хорошее животное, а среди наших телят нет жирнее и лучше этого!"

   "Посмотри, какова была корова, которую я зарезал по  твоему  приказанию, - сказал я ей. - Видишь, мы с ней обманулись и не имели от нее  никакого проку, и я сильно раскаиваюсь, что зарезал ее, и теперь, на  этот раз, я не хочу ничего слышать о том, чтобы зарезать  этого  теленка". -"Клянусь Аллахом великим, милосердным, милостивым, ты  непременно  зарежешь его в этот священный день, а если нет, то ты мне не муж и я тебе не жена!" - воскликнула дочь моего дяди. И, услышав от  нее  эти  тягостные слова и не зная о ее намерениях, я подошел  к  теленку  и  взял  в  руки нож..."

Но тут застигло Шахразаду утро, и она прекратила дозволенные речи.

И сестра ее воскликнула: "О сестрица, как твой рассказ прекрасен, хорош, и приятен, и сладок!"

   Но Шахразада сказала: "Куда этому до того, о чем  я  расскажу  вам  в следующую ночь, если буду жить и царь пощадит меня!"

И царь тогда про себя подумал: "Клянусь Аллахом, я не убью  ее,  пока не услышу окончания ее рассказа!"

Потом они провели эту ночь до утра обнявшись, и царь отправился  вершить суд, а везирь пришел к нему с саваном под  мышкой.  И  после  этого царь судил, назначал и отставлял до конца дня и ничего не приказал везирю, и везирь до крайности изумился.

А затем присутствие кончилось, и царь Шахрияр удалился в свои покои.

   Вторая ночь

Когда же настала вторая ночь, Дуньязада сказала своей сестре Шахразаде: "О сестрица, докончи свой рассказ о купце и духе".

И Шахразада ответила: "С любовью и удовольствием, если  мне  позволит царь!"

И царь молвил: "Рассказывай!"

И Шахразада продолжала: "Дошло до меня, о счастливый царь и  справедливый повелитель, что когда старик хотел зарезать  теленка,  его  сердце взволновалось, и он сказал пастуху: "Оставь этого теленка  среди  скотины". (А все это старец рассказывал джинну, и джинн  слушал  и  изумлялся его удивительным речам.) "И было так, о владыка царей джиннов, - продолжал владелец газели, - дочь моего дяди, вот эта газель, смотрела и видела и говорила мне: "Зарежь теленка, он жирный!" Но мне было не легко его зарезать, и я велел пастуху взять теленка, и пастух взял его  и  ушел  с ним.

А на следующий день я сижу, и вдруг ко мне приходит пастух и говорит:

"Господин мой, я тебе что-то такое скажу, от чего ты обрадуешься, и  мне за приятную весть полагается подарок". - "Хорошо", - ответил я; и пастух сказал: "О купец, у меня есть дочка, которая с малых лет научилась  колдовству у одной старухи, жившей у нас. И вот вчера, когда ты дал мне теленка, я пришел к моей дочери, и она посмотрела на теленка и закрыла себе лицо и заплакала, а потом засмеялась и сказала: "О батюшка, мало же я для тебя значу, если ты вводишь ко мне чужих мужчин!" -  "Где  же  чужие мужчины, - спросил я, - и почему ты плачешь и смеешься?" -  "Этот  теленок, который с тобою, - сын нашего господина, - ответила моя дочь. -  Он
заколдован, и заколдовала его, вместе с его матерью, жена его отца.  Вот почему я смеялась; а плакала я по его матери, которую зарезал его отец".

И я до крайности удивился, и, едва увидев, что взошло солнце"  я  пришел тебе сообщить об этом".

Услышав от пастуха эти слова, о джинн, я пошел с ним, без вина пьяный от охватившей меня радости и веселья, и пришел в его дом, и дочь пастуха приветствовала меня и поцеловала мне руку, а теленок подошел  ко  мне  и стал об меня тереться. И я сказал дочери пастуха: "Правда ли то, что  ты говоришь об этом теленке?" И она отвечала: "Да, господин мои,  это  твой сын и лучшая часть твоего сердца". - "О девушка, - сказал я тогда, - если ты освободишь его, я отдам тебе весь мой скот,  и  вес  имущество,  и все, что сейчас в руках твоего отца". Но девушка улыбнулась  и  сказала:

"О господин мой, я не жадна до денег и сделаю это только при двух  условиях: первое - выдай меня за него замуж, а второе - позволь мне заколдовать ту, что его заколдовала, и заточить ее, иначе мне угрожают ее  козни".

Услышав от дочери пастуха эти слова, о джинн, я сказал: "И сверх  того, что ты требуешь, тебе достанется весь скот и имущество,  находящееся в руках твоего отца. Что же до дочери моего дяди, то ее кровь  для  тебя невозбранна".

Когда дочь пастуха услышала это, она взяла чашку и наполнила  ее  водой, а потом произнесла над водой заклинания и брызнула ею  на  теленка, говоря: "Если ты теленок по творению Аллаха великого,  останься  в  этом образе и не изменяйся, а если ты заколдован, прими свой прежний образ  с соизволения великого Аллаха!" Вдруг теленок встряхнулся и  стал  человеком, и я бросился к нему и воскликнул: "Заклинаю тебя Аллахом,  расскажи мне, что сделала с тобою и с твоей матерью дочь моего дяди!" И он  поведал мне, что с ними случилось, и я сказал: "О дитя мое, Аллах послал тебе того, кто освободил тебя и восстановил твое право".

После этого, о джинн, я выдал дочь пастуха за него замуж, а  она  заколдовала дочь моего дяди, эту газель, и сказала: "Это прекрасный образ, не дикий, и вид его не внушает отвращения". И дочь пастуха жила  с  нами дни и ночи и ночи и дни, пока Аллах не взял ее к себе, а после ее кончины мой сын отправился в страны Индии, то есть в земли этого купца, с которым у тебя было то, что было; и тогда я взял эту  газель,  дочь  моего дяди, и пошел с нею из страны в страну, высматривая, что сталось с  моим сыном, - и судьба привела меня в это место, и я  увидел  купца,  который сидел и плакал. Вот мой рассказ".

"Это удивительный рассказ, - сказал джинн, - и я дарю тебе треть крови купца".

И тогда выступил второй старец, тот, что был с охотничьими  собаками, и сказал джинну: "Если я тебе расскажу, что у  меня  случилось  с  моими двумя братьями, этими собаками, и ты сочтешь мой рассказ еще более  удивительным и диковинным, подаришь и ты мне  одну  треть  проступка  этого купца?" - "Если твой рассказ  будет  удивительнее  и  диковиннее  -  она твоя", - отвечал джинн.

Примечания

8. Великий праздник Аллаха, или "праздник жертвы",  бывает  в  "месяц паломничества" (12-й месяц мусульманского лунного календаря). В это время паломники, прибывшие в Мекку, совершают  обязательные  жертвоприношения.