Слова из Письма Баранцевичу К. С., 12 августа 1888 г. Сумы писателя Чехова Антона Павловича (1860 – 1904). Писатель Антон Чехов пишет писателю Баранцевичу Казимиру Станиславовичу (1851 – 1927), в ответ на высказанное тем недовольство своей жизнью:
"Вашего мрачного взгляда на будущее я не разделяю[ 1 ]. Одному господу богу ведомо, что будет и чего не будет. Ему же ведомо, кто прав и кто неправ... Мы же, наши критики и гг. редакторы едва ли можем сметь свое суждение иметь... У человека слишком недостаточно ума и совести, чтобы понять сегодняшний день и угадать, что будет завтра, и слишком мало хладнокровия, чтобы судить себя и других... Вы живете на тундре, окутанный туманом, рисуете серенькую, тифозную жизнь, ради гусиков служите на конно-лошадиной дороге[ 2 ] и сырость водосточных труб не променяете на теснины Дарьяла; я веду бродячую жизнь, бегу обязательной службы, рисую природу и довольного человека, трусливо сторонюсь от тумана и тифа... Кто из нас прав, кто лучше? Аристархов ответил бы на этот вопрос, Скабичевский тоже, но мы с Вами не ответим и хорошо сделаем. Мнения наших судей ценны только постольку, поскольку они красивы и влияют на розничную продажу, наши же собственные мнения о самих себе и о друг друге, быть может, и имеют цену; но такую неопределенную, что никакой жид не принял бы их в залог; на них не выставлена проба, а пробирная палатка на небе...
Пишите, пока есть силы, вот и всё, а что будет потом, господь ведает."
↑ 1) Вашего мрачного взгляда на будущее я не разделяю. — В письме от 9 июля Баранцевич писал Чехову о своем настроении по возвращении из Луки в Петербург: «По свежим впечатлениям можно подвести итоги, которые оказываются далеко не благоприятными для "Северной Пальмиры". Какая насмешка! Город чиновников, биржевиков, литераторов и прохвостов, оторванный от России, замкнутый в свои узкие, специальные интересы, — каким он мне показался приниженным, мелким (...) Всё великолепно и опрятно, как чиновничий вицмундир, и так же чуждо жизни и холодно, как те, кто носит это дурацкое одеяние. В Петербурге, этом якобы центре умственной жизни, делают науку, не имеющую практического значения и применения, пишут литературу, которою никто не интересуется и которая никому не нужна! Ужасное сознание, которое только теперь, когда я поездил всего три недели и то не особенно далеко, — явилось во мне».
Баранцевич рассказывал о своем тяжелом материальном положении, о плохом распространении его книг, о том, что «каторжная конно-железная служба не дает и половины того, что необходимо». «Не проходит дня, — писал он дальше, — в который бы я не думал о самоубийстве (за исключением кратковременного пребывания моего у Вас)».
В письме от 16 августа Баранцевич ответил Чехову: «... не согласен с Вами, будто человек не может угадать (конечно, приблизительно), что будет завтра. Может-с! По крайней мере, что касается до меня, то я свое завтра не только угадал, но изучил, болезненно просмаковал, и хотя писать-то я буду, — хотя бы потому, что, как говорят "благородные офицеры", нужно боар и манже (пить и есть), — но уже... Впрочем, довольно! Скучный я собеседник, Антон Павлович! Туманы, тифы да водосточные трубы — плохая школа для писателя».
↑ 2) ...служите на конно-лошадиной дороге... — Баранцевич служил в управлении конно-железных дорог.
😎 Дополнительно
Чехов Антон Павлович (1860 – 1904)