Рассказ первой девушки (1001 ночь. Арабские сказки)

Книга «1001 ночь. Арабские сказки», перевод Салье Михаила Александровича (1899 – 1961).

Рассказ первой девушки (16, 17, 18)

И когда женщины услышали, что говорил Джафар от имени повелителя правоверных, старшая выступила вперед и сказала: "О повелитель правоверных, со мной была история, которая, если бы написать ее иглами в уголках глаза, наверное стала бы назиданием для поучающихся и  наставлением для тех, кто принимает наставления..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

 

Семнадцатая ночь

 

Когда же настала семнадцатая ночь, она сказала:  "Дошло  до  меня,  о счастливый царь, что женщина, выступив перед лицом повелителя  правоверных, сказала: "Со мною была удивительная история, вот она:

   Эти две черные суки - мои сестры, и нас было трое  родных  сестер  по отцу и матери, а эти две девушки: та, на которой следы ударов, и другая, закупавшая, - от другой матери. И когда наш отец умер,  все  взяли  свою долю наследства, а через несколько дней скончалась моя матушка и оставила нам три тысячи динаров, и каждая из дочерей взяла свое  наследство  - тысячу динаров. Я была моложе их по годам. И мои сестры сделали приданое и вышли замуж, и каждая взяла себе мужа, и они прожили некоторое  время, а затем оба мужа собрали товары, и каждый взял у своей жены тысячу динаров, и они все вместе уехали и бросили меня.

   Их не было пять лет, и мужья их загубили деньги и разошлись и оставили жен  в чужих  землях, и через пять лет старшая пришла ко мне в образе нищенки, одетая в рваное платье и грязный старый изар, и она была в гнуснейшем состоянии. И когда она пришла ко мне, я не вспомнила ее и не узнала, но потом,  признав ее, я спросила: "Что означает это положение?" И она ответила:  "О сестрица, в словах нет больше пользы! Калам [37] начертал то, что  было суждено!" И я послала ее в баню и надела на нее одежду и сказала:  "О сестрица,  ты мне вместо матери и отца! Аллах благословил наследство, которое досталось мне с вами, и я его умножила и живу превосходно. Я  и вы - это одно и то же".  И я оказала ей крайнюю милость,  и она прожила  у меня целый год, И сердца наши были в тревоге о другой нашей сестре, и прошло лишь немного времени, и она явилась в состоянии еще худшем, чем старшая сестра. И я сделала ей больше, чем первой, и им достались деньги из моих денег.

   Но через некоторое время они сказали мне: "О сестрица, мы  хотим  замуж! Нет у нас терпенья сидеть без мужа". - "О, глаза мои, - ответила я, - нет добра в Замужестве! Хорошего мужчину теперь редко найдешь, и я  не вижу добра в том, что вы говорите. Вы ведь испытали замужество". Но  они не приняли моих слов и вышли замуж без моего согласия, и я  обрядила  их из моих денег и покровительствовала им.

   Они уехали со своими мужьями и прожили с ними небольшое время, а  потом их мужья взяли то, что у них было, и уехали, оставив  их.  И  сестры пришли ко мне улаженные, извинились и сказали: "Не взыщи с нас! Ты моложе нас по годам, но совершеннее по уму! Мы никогда больше не станем  говорить о замужестве! Возьми нас к себе в служанки, чтобы у нас был кусок хлеба". - "Добро пожаловать, о сестрицы, у меня нет никого дороже  вас",

- ответила я и приняла их и оказала им еще большее уважение, и мы провели так целый год.

   Но и мне захотелось снарядить корабль в  Басру  [38],  и  я  снарядила большой корабль и снесла туда товары и припасы и то, что нам было  нужно на корабле, и сказала: "О сестрицы, хотите ли вы жить дома, пока я съезжу и вернусь, или вы поедете со мной?" - "Мы отправимся с тобой,  мы  не можем с тобой расстаться", - отвечали они, и я взяла их с собою. Я  разделила свои деньги пополам и половину взяла, а другую половину отдала на хранение и сказала: "Может быть, с кораблем что-нибудь случится, а жизнь еще будет продлена, и когда мы вернемся, мы найдем кое-что, что нам  поможет".

   Мы путешествовали дни и ночи, и наше судно сбилось с пути, и  капитан проглядел дорогу, и корабль вошел не в то море, куда мы  хотели,  но  мы некоторое время по знали этого. И ветер был хорош десять дней,  а  после стих. После десяти дней дозорный поднялся посмотреть и воскликнул: "Радуйтесь! - и опустился, довольный, и сказал: Я видел очертание города, и он  похож на голубку".

   Мы обрадовались, и не прошло часа дневного времени,  как  перед  нами заблистал издали город. "Как называется город, к которому мы приближаемся?" - спросили мы капитана, и он сказал: "Клянусь Аллахом, не  знаю!  Я никогда его не видел и в жизни не ходил по этому морю. Но  все  обошлось благополучно, и вам остается только войти в этот город. Посмотрите,  как будет с вашими товарами, и если вам случится продать - продавайте, и закупайте всего, что там есть, а если продать вам не придется, мы отдохнем два дня, сделаем запасы и уедем". И мы пристали к городу, и капитан отправился туда и отсутствовал некоторое время, а потом он пришел к  нам  и сказал: "Поднимитесь, идите в город и подивитесь творению и созданию Аллаха и взывайте о спасении от гнева его!"

   И мы пошли в город, и, подойдя к городским воротам, я увидела у ворот людей с палками в руках и, приблизившись к ним, вдруг вижу - они поражены гневом Аллаха и превратились в камень! И мы вошли в город  и  увидели, что все, кто там есть, поражены гневом и превратились в черный камень, и нет там ни живого человека и ни горящего огня. И мы была ошеломлены этим и прошли по рынкам и увидели, что товары целы и что золото и серебро тоже осталось, как было, и обрадовались и сказали: "Быть  может,  за  этим скрыто какое-нибудь зло!"

   И мы разошлись по улицам города, и каждая из нас забывала  о  других, забирая деньги и материи, я же поднялась к крепости и увидела,  что  она хорошо устроена. И я вошла в царский дворец и увидела,  что  все  сосуды там из золота и серебра, и тут же я увидела царя,  который  сидел  среди своих придворных, наместников и везирей, и на нем были такие одежды, которые повергали в недоумение. И, подойдя к царю, я увидела, что он сидит на престоле, - выложенном жемчугом и драгоценными казнями, и на нем  золотое платье, где каждый камешек светит, как звездочка,  а  вокруг  него стоят пятьдесят невольников, одетых в разные шелка, и в руках у них  обнаженные мечи.

   Посмотрев на это, я смутилась умом и прошла немного и вошла в помещение харима и увидела на стенах его занавески, вышитые золотыми полосами, а царицу я нашла лежащей, и она была одета  в  одежду,  покрытую  свежим жемчугом, и на голове у нее был  венец,  окаймленный  всевозможными  каменьями, а на шее - бусы и ожерелья. И все бывшие на ней одежды и  украшения остались в своем виде, но она, от  гнева  Аллаха,  превратилась  в черный камень.

   И я нашла открытую дверь и вошла в нее, и за нею оказалось помещение, возвышающееся на семь ступенек, и я увидела, что этот покой вымощен мрамором и устлан коврами, шитыми золотом. И там оказалось ложе  из  можжевельника, выложенное жемчугом и драгоценностями, с двумя изумрудами  величиной с гранат, и над ним был опущен полог, унизанный  жемчугом.  И  я увидела свет, исходивший из-за полога, и, поднявшись,  нашла  жемчужину, размером с гусиное яйцо, лежавшую на небольшой скамеечке, и она  горела, как свеча, и распространяла сияние. И на этом ложе были постланы всевозможные шелка, приводившие в смятение смотрящего, я, увидев  все  это,  я изумилась. И при виде зажженных свеч я сказала:  "Несомненно  кто-нибудь зажег эти свечи".

   А потом я пошла дальше и вошла в другое помещение и принялась  осматривать покои и обходить их кругом, И меня охватило такое удивление,  что я забыла самое себя и погрузилась в думы.

   А когда подошла ночь, я захотела выйти, но не узнала двери и заблудилась и  пришла  обратно к ложу с пологом И села на ложе, а потом прикрылась одеялом и, прочитав сначала кое-что из Корана,  хотела заснуть,  но не могла, и мною овладела бессонница. И когда наступила полночь, я услышала чтение  Корана красивым, но слабым голосом,  и обрадовалась и пошла на голос, пока не дошла до какого-то помещения,  но дверь в него я нашла закрытой. И,  открывши дверь, я посмотрела в помещение и вдруг вижу: это молельня с  михрабом,  и  в ней стоят горящие светильники и две свечи. И там был постлан молитвенный коврик, и на нем сидел юноша, прекрасный видом,  а перед  ним  лежал список священной книги,  и он читал вслух. И я изумилась, как это он спасся один из всех жителей города, и, войдя, приветствовала его, а он поднял глаза и ответил на мое приветствие.

   И я сказала ему: "Прошу тебя и заклинаю тем, что ты читаешь  в  книге Аллаха, не ответишь ли ты мне на мой вопрос?" А юноша смотрел на меня  и улыбался. "О рабыня Аллаха, - ответил он, - расскажи мне,  почему  вошла ты в это помещение, и я расскажу тебе о том, что случилось со мною  и  с жителями этого города и почему я спасся".

   Я рассказала ему свою историю, и он изумился, а потом я спросила его, что произошло с жителями этого города, и юноша отвечал: "О сестрица, дай мне срок!"

   Он закрыл рукопись и положил ее в атласный чехол и велел мне сесть  с ним рядом, и я посмотрела на него, и вижу: он  подобен  сияющей  луне  в полнолуние и совершенен видом, с нежными боками и прекрасной внешностью, словно вылитый из сахара, и стройный станом, как сказано о нем  в  таких стихах:

   Наблюдал однажды, ночной порой, звездочет и вдруг

   Увидал красавца, кичливого в одеждах.

   Подарил Сатурн черноту ему его локонов

   И от мускуса точки родинок на ланитах.

   Яркий Марс ему подарил румянец ланит его,

   А Стрелец - бросал с лука век его стрелы метко.

   Даровал Меркурий великую остроту ему,

   А Медведица - та от взглядов злых охраняла.

   И смутился тут звездочет при виде красот его,

   А перед ним лобызала землю покорно.

   И Аллах великий облачил его в одежду совершенства и расшил ее блеском

   И красотой пушка его ланит,

   Как сказал о нем поэт:

   Опьяненьем век и прекрасным станом клянусь его

   И стрелами глаз, оперенными его чарами.

   Клянусь мягкостью я боков его и копьем очей,

   Белизной чела и волос его чернотой клянусь.

   И бровями теми, что сон сгоняет с очей моих,

   Мною властвуя запрещением и велением.

   И ланиты розой, и миртой нежной пушка его,

   И улыбкой уст, и жемчужин рядом во рту его,

   И изгибом шеи и дивным станом клянусь его,

   Что взрастил граната плоды свои на груди его.

   Клянусь бедрами, что дрожат всегда, коль он движется

   Иль спокоен он, клянусь нежностью я боков его.

   Шелковистой кожей и живостью я клянусь его

   И красою всей, что присвоена целиком ему.

   И рукой его вечно щедрою, и правдивостью

   Языка его, и хорошим родом и знатностью.

   Я клянусь, что мускус, дознаться коль, - аромат его,

   И дыханьем амбры нам веет ветер из уст его.

   Точно так же солнце светящее, при сравнении с ним,

   Нам напомнить может обрезок малый ногтей его.

   И я взглянула на него взглядом, породившим во мне тысячу  вздохов,  и мое сердце проникнулось любовью к нему, и я сказала:  "О  господин  мой, расскажи мне о том, что я тебя спросила".

   "Слушаю и повинуюсь, - ответил юноша. - Если, рабыня Аллаха, что этот город - город моего отца, а он - царь, которого ты  видела  на  престоле превращенным в черный камень вследствие гнева Аллаха. А царица,  которую ты видела под пологом, моя мать, и все жители города были  маги,  поклонявшиеся огню, вместо могучего владыки, и они клялись  огнем  и  светом, мраком и жаром, и вращающимся сводом небес. А у моего отца не  было  ребенка, и я был послан ему в конце его жизни, и он воспитывал меня,  пока я не вырос, и счастье шло впереди меня. У нас была старуха,  далеко  зашедшая в годах, мусульманка, тайно веровавшая в Аллаха и его посланника, но внешне соглашавшаяся с моими родными. И мой отец  полагался  на  нее, видя ее верность и чистоту, и оказывал ей уважение и все больше  почитал ее, и он думал, что она его веры. И когда я стал Большой, мой отец передал меня этой старухе и сказал ей: "Возьми его и воспитай  и  обучи  его положениям нашей веры. Воспитай его как следует и ходи за ним".

   И старуха взяла меня и научила вере ислама, омовению по его  правилам и молитве, и заставила меня твердить Коран и сказала мне: "Не поклоняйся никому, кроме великого Аллаха". А когда я усвоил это до конца, она  сказала мне: "Дитя мое, скрывай это от твоего отца и не осведомляй  его  об этом, чтобы он тебя не убил". И я скрыл это от него и оставался в  таком положении немного дней, как старуха умерла, а нечестие,  преступность  и заблуждение жителей города еще увеличились.

   И они пребывали в подобном состоянии, и вдруг слышат глашатая,  возглашающего во весь голос, подобно грохочущему  грому,  который  слышит  и ближний и дальний: "О жители этого города, отвратитесь от поклонения огням и поклонитесь Аллаху, владыке милосердному". И жителей города  охватил страх, и они столпились возле моего отца, который был царем в  городе, и сказали ему: "Что это за устрашающий голос, который мы слышим?  Мы потрясены сильным испугом". И мой отец ответил:  "Пусть  этот  голос  не ужасает и не пугает вас, и не отвратит вас от вашей веры", - и сердца их склонились к словам моего отца, и они не перестали  усердно  поклоняться огню и стали еще больше преступны.

   Прошел год с того дня, когда они услышали голос впервые, и он  явился им во второй раз, и его услыхали, а также и в  третий,  в  течение  трех лет, каждый год по разу, но они не перестали предаваться тому же, что  и прежде, пока их не поразило отмщение и ярость с небес, и  после  восхода зари они были обращены в черные камни вместе с их вьючными  животными  и скотом. И никто из жителей этого города не спасся, кроме меня, и с  того дня, как случилось это событие, я в таком положении:  молюсь,  пощусь  и читаю Коран. И у меня не стало терпения быть одному, никого не имея, кто бы развлек меня".

   И тогда я сказала ему (а он похитил мое сердце): "О юноша, не  согласишься ли ты отправиться со мной в город Багдад посмотреть на ученых законоведов, чтобы увеличились твои знания и разумения и  мудрость?  Знай, что служанка, стоящая пред тобою, - госпожа  своего  племени  и  повелительница мужей, слуг и челяди, и у меня есть корабль, груженный  товарами. Судьба закинула нас в этот город, и по этой  причине  мы  узнали  об этих делах, и нам выпало на долю встретиться".

   Я до тех пор уговаривала его поехать и подлаживалась и хитрила с ним, пока он не согласился и не соизволил на это..."

   И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

 

Восемнадцатая ночь

 

   Когда же настала восемнадцатая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,  о счастливый царь, что женщина до тех пор уговаривала юношу поехать с нею, пока он не сказал ей: "Хорошо". "И тогда, - говорила женщина, - я провела ночь у его ног, не веря самой себе от радости.

   Когда же настало утро, мы поднялись и пошли в кладовые и взяли оттуда легкое по весу и высокое по цене и спустились  из  крепости  в  город  и встретили невольников и капитана, которые разыскивали  меня.  И,  увидав меня, они обрадовались, и я рассказала им то, что видела, и сообщила  им историю юноши и почему этот город навлек гнев Аллаха и что  случилось  с ними. И все удивились этому, и когда мои сестры, вот эти две суки,  увидали меня и со мною этого юношу, они позавидовали мне и пришли в  гнев  и замыслили против меня козни. Потом мы сошли на  корабль,  радуясь,  нет, улетая от радости из-за того, что мы нажили, а я больше всего радовалась юноше.

   Мы стали ждать попутного ветра, и когда он подул, мы распустили паруса и поплыли. И мои сестры сидели с нами, и мы  стали  разговаривать,  и они сказали мне: "О сестрица, что ты будешь  делать  с  этим  прекрасным юношей?" - а я ответила: "Я намерена взять его в мужья". Потом я обернулась к юноше и, обратившись к нему, сказала: "О  господин  мой,  я  хочу что-то тебе сказать; не перечь мне в этом. Когда мы прибудем в  наш  город, в Багдад, я предложу себя тебе в служанки, как жену,  и  ты  будешь мне супругом, а я тебе супругой". И он ответил: "Слушаю и повинуюсь!"  А я обратилась к сестрам и сказала им: "Достаточно с  меня  этого  юноши, ведь то, что всякий из вас нажил, принадлежит и ему". И мои сестры  отвечали: ""Ты хорошо сделала", - но затаили на меня зло.

   И мы ехали не переставая, и ветер благоприятствовал нам, пока  мы  не выплыли из Моря Страха и не вступили в безопасные воды.  И  мы  проехали еще немного дней и приблизились к городу Басре, и стены ее блеснули  нам, и нас настиг вечер. А когда нас охватил сон, мои сестры поднялись и взяли меня с моей постели и бросили в море, и то же  самое  они  сделали  с юношей, и он не умел хорошо плавать и утонул, и Аллах  предначертал  ему быть в числе мучеников. А что до меня, то  лучше  бы  мне  было  утонуть вместе с ним, но Аллах предопределил мне быть среди спасшихся, и когда я оказалась в море, Аллах послал мне кусок дерева, и я  села  на  него,  и волны били меня до тех пор, пока не выбросили на берег острова.

   Я шла по острову весь остаток этой ночи, а когда  наступило  утро,  я увидела протоптанную тропинку, шириной в ногу человека, которая  вела  с острова на материк. А солнце уже взошло, и я  высушила  свою  одежду  на солнце и поела плодов, бывших на острове, и напилась там воды и пошла по этой дороге и шла до тех пор, пока не приблизилась к материку,  и  между мною и городом оставалось два часа пути.

   И вдруг я вижу: ко мне устремляется змея, толщиной с пальму, и быстро ползет, приближаясь ко мне, и я вижу, она мечется то вправо, то влево, и когда она подползла ко мне, язык у нее высунулся на целую  пядь,  и  она влачилась в пыли во всю свою длину. А за змею гнался дракон,  длинный  и тонкий, с копье длиною, и она убегала от него, поворачиваясь то  вправо, то влево, но дракон уже схватил ее за хвост, и у нее  полились  слезы  и высунулся от быстрого бега язык. И меня охватила жалость к змее, и, взяв камень, я бросила его в голову дракону, и он тотчас же умер, а змея распахнула крылья и, взлетев на воздух, скрылась с моих глаз.

   И я сидела, изумляясь тому, и почувствовала усталость, и меня охватила дремота, и я заснула на месте и много поспала, а проснувшись, я нашла у своих ног девушку и с нею двух сук, и она растирала мне ноги. Я  запылилась ее и села и сказала: "О сестрица, кто ты?" И она  ответила:  "Как ты скоро меня позабыла! Я та, кому ты сделала добро и  оказала  милость, убив моего врага. Я та змея, которую ты освободила от дракона.  Я  джинния, а этот дракон - джинн; он мой враг, и я  спаслась  от  него  только благодаря тебе. И когда ты меня спасла от него, я взлетела на  воздух  и направилась к кораблю, с которого тебя выбросили твои сестры, и все, что было на корабле, я перенесла в твой дом, а корабль потопила. Что  же  до твоих сестер, то я сделала их черными собаками: я знала  обо  всем,  что случилось у тебя с ними, а юноша - он утонул".

   Потом она понесла меня вместе с собаками и бросила нас на крышу моего дома, и я увидела все имущество, бывшее на корабле, посреди своего дома, и оттуда ничего не пропало. И после этого змея  сказала  мне:  "Заклинаю тебя надписью, вырезанной на перстне господина нашего Сулеймана  (мир  с ним!), если ты не станешь ежедневно давать каждой из них триста  ударов, я приду и сделаю тебя подобной им!" И я ответила: "Слушаю и  повинуюсь!"

И я не перестаю, о повелитель правоверных, бить их таким боем, но  жалею их, и они знают, что на мне нет вины за то, что я бью  их,  и  принимают мое оправдание.

Вот вам история и мой рассказ".

Примечания   

37. По мусульманскому поверью, Аллах прежде всех вещей создал  "калам" (перо), которым заранее записал все, что произойдет в  будущем,  до  дня страшного суда.

38. Басра - торговый город и порт в Ираке, к юго-востоку  от  Багдада, близ общего устья Тигра и Евфрата.