Сказка о коварном везире (1001 ночь. Арабские сказки)

Книга «1001 ночь. Арабские сказки», перевод Салье Михаила Александровича (1899 – 1961).

Сказка о коварном везире (5, 6, 7)

Знай, о царь, - сказал везирь, - что у одного царя был  везирь,  а  у этого царя был сын, который любил охоту и ловлю, и везирь его отца находился с ним. И царь, отец юноши, приказал этому везирю быть с царевичем, куда бы тот ни отправился. Однажды юноша выехал на охоту, и  везирь  его отца выехал с ним, и они поехали вместе. И везирь увидал большого  зверя и сказал царевичу: "Вот тебе зверь, гонись за ним". И  царевич  помчался за зверем и исчез с глаз, и зверь скрылся от него в пустыне.  И  царевич растерялся и не знал, куда идти и в какую сторону направиться,  и  вдруг видит: у обочины дороги сидит девушка и плачет.

   "Кто ты?" - спросил ее царевич; и девушка сказала: "Я  дочь  царя  из царей Индии, и я была в пустыне, но на меня напала дремота, и  я  свалилась с коня, и теперь я отбилась от своих и потерялась". И, услышав слова девушки, царевич сжалился над нею и взял ее на спину своего коня, посадив ее сзади, и поехал. И когда они проезжали мимо каких-то  развалин, девушка сказала: "О господин, я хочу сойти за  надобностью",  и  царевич спустил ее около развалин. И девушка вошла туда и замешкалась,  и  царевич, заждавшись ее, вошел за ней следом, не зная, кто она. И  вдруг  видит: это - гуль, и она говорит своим детям: "Дети, я привела вам сегодня жирного молодца!"

   А дети отвечают: "О матушка,  приведи его, чтобы мы наполнили им наши животы". Услышав их слова,  царевич убедился,  что погибнет, и испугался за себя, и у него задрожали поджилки. Он вернулся назад; и гуль [15] вышла и  увидела, что  он  как будто испуган и боится и дрожит,  и сказала:

"Чего ты боишься?" - "У меня есть враг, и я боюсь его",  - отвечал царевич. "Ты говорил, что ты сын царя?" - спросила его гуль; и царевич ответил: "Да".

   И тогда гуль сказала: "Почему ты не дашь своему врагу  сколько-нибудь денег, чтобы удовлетворить его?" - "Он  не  удовлетворится  деньгами,  а только моей жизнью, - отвечал царевич, - и я боюсь за  себя.  Я  человек обиженный". - "Если ты, как ты говоришь, обижен, призови на помощь Аллаха, и он избавит тебя от злобы твоего врага и царевич поднял взор к небу и воскликнул: "О ты, кто отвечаешь попавшему в беду, когда  он  зовет тебя, и устраняешь зло, о боже, помоги мне против моего врага и  отврати его от меня! Поистине, ты властен в том, чего хочешь!" И когда гуль  услыхала его молитву, она удалилась, а царевич отправился к своему отцу  и рассказал ему о поступке везиря; и царь призвал его и убил.

   И если ты, о царь, доверишься этому  врачу,  он  убьет  тебя  злейшим убийством. Тот, кого ты облагодетельствовал и приблизил к себе, действует тебе на погибель. Он лечил тебя от болезни  снаружи  чем-то,  что  ты взял в руку, и ты не в безопасности от  того,  чтобы  он  не  убил  тебя вещью, которую ты так же возьмешь в руку".

   "Ты прав, о везирь, - сказал царь Юнан, - как ты говоришь, так и  будет, о благорасположенный везирь! Поистине, этот врач пришел как  лазутчик, ища моей смерти, и если он излечил меня чем-то, что я взял в  руку, то сможет меня погубить чем-нибудь, что я понюхаю".

   После этого царь Юнан сказал везирю: "О везирь, как же с  ним  поступить?" И везирь ответил: "Пошли за ним сейчас же, потребуй его,  и  если он придет, отруби ему голову. Ты спасешься от его зла  и  избавишься  от него. Обмани же его раньше, чем он обманет тебя". - "Ты прав, о везирь!" - воскликнул царь и послал за врачом; и тот пришел радостный,  не  зная, что судил ему милосердный, подобно тому, как кто-то сказал:

   Страшащийся судьбы своей, спокоен будь,

   Вручи дела ты тому свои, кто мир простёр!

   О владыка мой! Ведь случится то, что судил Аллах,

   Но избавился ты от того, чего не судил Аллах.

   И когда врач вошел к царю, то произнес:

   "Не воздал коль я тебе за что благодарностью,

   Скажи мне, кому ж стихи и прозу готовил я?

   Без просьбы всегда ты мне оказывал милости,

   Отсрочек не знал ты в них, не знал извинения.

   Так как же славить мне тебя, как и следует,

   И как не хвалить тебя и тайно и явно мне?

   И вспомню я милости твои: из-за них теперь

   Забота легка моя, хоть тяжко спине моей. -

   И сказал еще в этом смысле:

   К заботам всем повернись спиной

   И дела свои поручи судьбе!

   Наслаждайся благом немедленным,

   И забудешь ты все минувшее.

   Ведь немало дней утомительных

   Принесут тебе удовольствие.

   И творит Аллах, что желает он.

   Так не будь же ты из ослушников.

   Поручи дела всеблагому ты и премудрому,

   От всего земного ты отдых дай душе твоей.

   И знай, не так совершится дело, как хочешь ты,

   Но лишь так, как хочет судья премудрый, Аллах, всегда.

   И еще:

   Спокоен будь и весел ты и забудь печаль,

   Ведь поистине изведет печаль сердце мудрого.

   Рассудительность ни к чему рабам беспомощным, -

   Так оставь ее, и пребудешь ты в вечной радости".

   "Знаешь ли ты, зачем я призвал тебя?" - спросил царь врача Дубана.  И врач ответил: "Не знает тайного никто, кроме великого  Аллаха!"  А  царь сказал ему: "Я призвал тебя, чтобы тебя убить и извести твою душу".

   И врач Дубан до крайности удивился и спросил: "О царь, за что  же  ты убиваешь меня и какой я совершил грех?" - "Мне говорили, - отвечал царь, - что ты лазутчик и пришел меня убить, и вот я убью тебя раньше, чем  ты убьешь меня".

   Потом царь крикнул палача и сказал: "Отруби голову этому обманщику  и дай нам отдых от его зла!" - "Пощади меня - пощадит тебя Аллах, не  убивай меня - убьет тебя Аллах", - сказал тогда врач и  повторил  царю  эти слова, подобно тому, как и я говорил тебе, о ифрит, но ты не щадил  меня и хотел только моей смерти.

   И царь Юнан сказал врачу Дубану: "Я не в безопасности, если  не  убью тебя: ты меня вылечил чем-то, что я взял в руку, и я  опасаюсь,  что  ты убьешь меня чем-нибудь, что я понюхаю, или чем другим".  -  "О  царь,  - сказал врач Дубан, - вот награда мне от тебя!  За  хорошее  ты  воздаешь скверным!" Но царь воскликнул: "Тебя непременно нужно убить, и не откладывая!" И тогда врач убедился, что царь несомненно убьет его, он  заплакал и пожалел о том добре, которое он сделал  недостойным  его,  подобно тому, как сказано:

   Поистине, рассудка у Меймуны нет,

   Хотя отец ее рожден разумным был.

   Кто ходит по сухому иль по скользкому

   Не думая, - наверно поскользнется тот.

   После этого выступил вперед палач, и завязал врачу глаза,  и  обнажил меч, и сказал: "Позволь!" А врач плакал и говорил царю: "Оставь  меня  - оставит тебя Аллах, не убивай меня - убьет тебя Аллах. - И он произнес:

   Правдив, но несчастен я - обманщики счастливы, -

   И ввергнут правдивостью я в дом унижения.

   Уж в жизни не буду я правдивым, а коль умру -

   Кляните правдивых вы на всяких языках".

   Затем врач сказал: "О царь, вот награда мне от тебя! Ты воздаешь  мне воздаянием крокодила". - "А каков рассказ о крокодиле?" - спросил  царь, но врач сказал; "Я не могу его рассказать, когда я  в  таком  состоянии.

Заклинаю тебя Аллахом, пощади меня - пощадит тебя Аллах!" И врач  разразился сильным плачем, и тогда поднялся кто-то  из  приближенных  царя  и сказал: "О царь, подари мне жизнь этого врача, так  как  мы  не  видели, чтобы он сделал против тебя преступления, и видели только,  как  вылечил тебя от болезни, не поддававшейся врачам и лекарям".

   "Разве вы не знаете, почему я убиваю этого врача? -  сказал  царь.  - Это потому, что, если я пощажу его, я несомненно погибну. Ведь тот,  кто меня вылечил от моей болезни вещью, которую я взял в руку,  может  убить меня чем-нибудь, что я понюхаю. Я боюсь, что он убьет меня и возьмет  за меня подарок, так как он лазутчик и  пришел  только  затем,  чтобы  меня убить. Его непременно нужно казнить, и после этого я буду за себя спокоен".

   "Пощади меня - пощадит тебя Аллах, не убивай меня -  убьет  тебя  Аллах!" - сказал врач, но, убедившись, о ифрит, что  царь  несомненно  его убьет, он сказал: "О царь, если уж моя казнь неизбежна, дай мне  отсрочку: я схожу домой и накажу своим родным и  соседям  похоронить  меня,  и очищу свою душу, и раздарю врачебные книги. У меня есть книга, особая из особых, которую я дам в подарок тебе, а ты храни ее в своей  сокровищнице". - "А что в ней, в этой книге?" - спросил царь врача, и тот ответил:

"В ней есть столько, что и не счесть, и самая малая из ее тайн - то, что когда ты отрежешь мне голову, повернешь три листа и прочтешь три  строки на той странице, которая слева, моя голова заговорит с тобой  и  ответит на все, о чем ты ее спросишь".

   И царь изумился до крайности и затрясся от  восторга  и  спросил:  "О мудрец, когда я отрежу тебе голову, она со мной  заговорит?"  -  "Да,  о царь", - сказал мудрец. И царь воскликнул: "Это удивительное дело!"

   Потом он отпустил врача под стражей, и врач пошел домой и сделал свои дела в тот же день, а на следующий день он пришел в диван, и пришли  все эмиры, везири, придворные, наместники и вельможи царства, и  диван  стал точно цветущий сад. И вот врач пришел в диван и встал перед царем  между двумя стражниками, и у него была старая книга и горшочек с  порошком.  И врач сел и сказал: "Принесите мне блюдо", - и ему принесли блюдо,  и  он высыпал на него порошок, разровнял его и сказал:  "О  царь,  возьми  эту книгу, но не раскрывай ее, пока не отрежешь мне голову,  а  когда  отрежешь, поставь ее на блюдо и вели ее натереть этим порошком, и  когда  ты это сделаешь, кровь перестанет течь. А потом раскрой книгу". И царь Юнан приказал отрубить врачу голову и взял от него книгу, и палач встал и отсек голову врача, и голова упала на середину блюда. И царь натер  голову порошком, и кровь остановилась, и врач Дубан открыл глаза и  сказал:  "О царь, раскрой книгу!" И царь раскрыл ее и увидел, что листы слиплись,  и тогда он положил палец в рот, смочил его слюной и раскрыл первый  листок и второй и третий, и листки раскрывались с  трудом.  И  царь  перевернул шесть листков и посмотрел на них, но не увидел никаких письмен и  сказал врачу: "О врач, в ней ничего не написано". - "Раскрой еще, сверх этого", - сказал врач; и царь перевернул еще три листка, и прошло  лишь  немного времени, и яд в одну минуту распространился по всему телу царя, так  как книга была отравлена. И тогда царь затрясся и крикнул: "Яд  разлился  во мне!" А врач Дубан произнес:

   "Землей они правили, и было правленье их

   Жестоким, но вскоре уж их власти как не было.

   Будь честны они, и к ним была бы честна судьба;

   За зло воздала она злом горя и бедствия.

   И ныне язык судьбы всем видом вещает их:

   Одно за другое; нет упрека на времени".

   И когда голова врача окончила говорить, царь тотчас же упал мертвый.

   Знай же, о ифрит, что если бы царь Юнан оставил в живых врача Дубана, Аллах, наверное, пощадил бы его; но он не захотел и искал его смерти,  и Аллах убил его.

   Если бы ты, о ифрит, пощадил меня, Аллах, наверное,  пощадил  бы  тебя..."

   И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

 

   Шестая ночь

   Когда же настала шестая ночь, ее сестра Дуньязада  сказала:  "Докончи твой рассказ".

   И Шахразада ответила: "Если позволит мне царь".

   "Говори", - сказал царь.

   И она сказала:

   "Дошло до меня, о счастливый царь, что рыбак сказал ифриту: "Если  бы ты пощадил меня, я бы пощадил тебя, но ты не хотел  ничего,  кроме  моей смерти, и вот я тебя убью, заключив в этот кувшин, и брошу  в  море".  И тут ифрит закричал и воскликнул: "Заклинаю тебя Аллахом, о рыбак, не делай этого! Пощади меня и не взыщи с меня за мой поступок. Если я был злодеем, то будь  ты  благодетелем;  ведь говорится в ходячих изречениях: "О благодетельствующий злому, достаточно

со злодея и деяния его". Не делай так, как сделала Умама с Атикой". -    "А что сделала Умама с Атикой?" - спросил рыбак.

   И ифрит ответил: "Не  время  теперь  рассказывать,  когда  я  в  этой тюрьме! Если ты меня отпустишь, я расскажу тебе об этом".

   "Оставь эти речи, - сказал рыбак, - ты непременно будешь брошен в море, и нет никакой надежды, что тебя когда-нибудь оттуда извлекут. Я тебя просил и умолял, но ты хотел только моей смерти, без вины, заслуживающей этого, хотя я тебе не сделал зла, - я оказал  тебе  только  благодеяние, освободив из тюрьмы; и когда ты со мной все это сделал, я узнал, что  ты поступаешь скверно. И знай, что я брошу тебя в море; а чтобы всякий, кто тебя выловит, кинул обратно, я расскажу, что у меня с тобой было, и предостерегу его. И ты останешься в этом море до конца времени, пока не погибнешь".

   "Отпусти меня, - сказал ифрит. - Теперь время быть великодушным, и  я обещаю тебе, что никогда ни в  чем  тебя  не  ослушаюсь  и  помогу  тебе чем-то, что тебя обогатит".

   И тогда рыбак взял с ифрита обещание, что тот, если он его  отпустит, не станет ему вредить, а сделает ему добро, и, заручившись его обещанием и заставив его поклясться величайшим именем Аллаха, открыл кувшин. И дым пошел вверх, и вышел целиком, и стал настоящим  ифритом.  Ифрит  толкнул ногой кувшин и кинул его в море. И когда рыбак увидал, что ифрит  бросил кувшин в море, он убедился в своей гибели и  наделал  себе  в  платье  и воскликнул: "Это нехороший признак!" Потом он укрепил свое сердце и сказал: "О ифрит, Аллах великий сказал: "Исполняйте обещание". Поистине, об обещании будет спрошено, а ты обещал мне и поклялся, что не обманешь меня, не то обманет тебя Аллах, ибо он преревнив и дает  отсрочку,  но  не прощает. Я ведь говорил тебе то же, что врач Дубан говорил  царю  Юнану:

"Пощади меня - пощадит тебя Аллах!" И ифрит засмеялся  и  пошел  впереди рыбака и сказал ему: "О рыбак, следуй за мной!"

   И рыбак пошел позади ифрита, не веря в спасение. И  ифрит  шел,  пока они не вышли за город, и он поднялся на гору и спустился в обширную равнину, и вдруг они оказались у пруда с водой. И ифрит спустился в середину пруда и сказал рыбаку: "Следуй за мною!" И рыбак последовал за ним на середину пруда, а ифрит остановился и приказал рыбаку  закинуть  сеть  и ловить рыбу. И  рыбак посмотрел в пруд и увидал там  рыб  разного  цвета: белых, красных, голубых и желтых - и удивился этому. Потом он вынул сеть и забросил ее, и вытянул, и нашел в ней четырех рыб, и все были  разноцветные. И, увидав их, рыбак обрадовался, а ифрит сказал  ему:  "Пойди  с ними к султану и поднеси их ему, и он даст  тебе  довольно,  чтобы  тебя обогатить. И, ради Аллаха, прими мое извинение: поистине, я не знаю сейчас ни в чем пути, так как я в этом море уже тысячу восемьсот лет и увидел поверхность земли только сию минуту. И не лови здесь рыбы больше раза в день".

   И ифрит простился с рыбаком и сказал: "Не дай мне Аллах тосковать  по тебе", - и потом ударил ногой об землю, и земля расступилась и поглотила его; а рыбак пошел в город, изумляясь тому, что случилось у него с ифритом и как все это было.

   И он взял рыбу и, придя в свое жилище, принес  лоханку,  наполнил  ее водой и положил туда рыбу, и рыба забилась в воде. А потом рыбак  поставил лоханку на голову и направился с нею в царский дворец, как велел ему ифрит. И когда он пришел к царю и предложил ему рыбу, царь до  крайности удивился рыбе, которую ему предложил рыбак, так как в жизни не видал рыбы, подобной этой по образу и виду.

   "Отдайте эту рыбу девушке-стряпухе", - сказал он (а эту девушку подарил ему три дня назад царь румов, и он еще не испытал ее в  стряпне);  и везирь приказал ей изжарить рыбу и сказал: "О девушка, царь говорит  тебе: "О слезинка, мы испытываем тебя, лишь будучи в  затруднении!  Покажи же нам сегодня твое искусство и умение стряпать: к султану кто-то пришел с подарком".

   Потом везирь вернулся к султану, дав наставление девушке, и царь  велел ему выдать рыбаку четыреста динаров. И везирь выдал их рыбаку, и тот спрятал деньги в полу халата и бегом побежал  домой,  падая,  вставая  и спотыкаясь, и он думал, что это сон. И затем он  купил  для  своего  семейства все нужное и пошел к жене, веселый и радостный.

   Вот что случилось с рыбаком. А с девушкой  произошло  следующее.  Она взяла рыбу, очистила ее и подвесила сковородку над огнем, а потом бросила на нее рыбу. И лишь только рыба подрумянилась с одной стороны, девушка перевернула ее на другою сторону, - и вдруг стена кухни раздвинулась, и из нее вышла молодая женщина с прекрасным  станом,  овальными  щеками, совершенными чертами и насурьмленными глазами, и одета она была в шелковый платок с голубой бахромой, в ушах ее были кольца, а на  запястьях  - пара перехватов, и на пальцах - перстни с драгоценными камнями, и в руке она держала бамбуковую трость. И женщина ткнула тростью в  сковородку  и сказала: "О рыбы, соблюдаете ли вы договор?" И, увидев это, стряпуха обмерла, а женщина повторила эти слова во второй и третий раз,  -  и  рыбы подняли головы со сковородки и сказали ясным языком: "Да, да, - и  затем произнесли:

   Вернешься - вернемся мы; будь верной - верны и мы,

   А если покинешь нас, мы сделаем так же..."

   И тогда женщина перевернула сковородку и вошла в то же место,  откуда вышла, и стена кухни сдвинулась, как раньше.

   И после этого стряпуха очнулась от обморока и увидела, что четыре рыбы сгорели и стали как черный уголь, и воскликнула: "С первого же набега сломалось его копье" [16], - и снова упала на землю без памяти.

   И когда она была в таком состоянии, вдруг вошел везирь, и этот старик увидел, что девушка, точно старуха, выжившая из ума, не отличает четверга от субботы. Он толкнул ее ногой, и она очнулась и заплакала и сообщила везирю о происшедшем и о том, что случилось; и везирь удивился и сказал: "Это поистине удивительное дело!" После этого он послал за рыбаком, и когда его привели, везирь закричал на него и сказал: "О рыбак, принеси нам четыре рыбы, как те, что ты принес!" И рыбак вышел к пруду,  закинул сеть и вытянул ее, и вдруг видит: в ней четыре рыбы, подобные первым.  И он взял их и принес везирю, а везирь пошел с ними к  девушке  и  сказал:

"Поднимайся и изжарь их при мне, чтобы я сам увидел,  как  это  происходит". И девушка встала, приготовила рыбу и, подвесив сковородку, бросила туда рыбу, но едва рыба оказалась на сковородке, как стена вдруг раздвинулась, и появилась та же женщина в своем прежнем виде, и в руках у  нее была трость. И она ткнула тростью в сковородку и сказала: "О рыбы, о рыбы, соблюдаете ли вы древний договор?" И вдруг все рыбы подняли головы и сказали вышеупомянутый стих, то есть:

   "Вернешься - вернемся мы; будь верной - верны и мы,

   А если покинешь нас, мы сделаем так же".

   И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Седьмая ночь

   Когда же настала седьмая ночь, она сказала:

   "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда рыбы заговорили, женщина перевернула тростью сковородку и вошла в то же место,  откуда  вышла,  и стена опять сдвинулась. И тогда везирь поднялся на ноги и воскликнул:

   "Такое дело не следует скрывать от царя!" - и пошел к царю и  рассказал ему о том, что произошло и что он видел перед собою. И царь воскликнул: "Я непременно должен это видеть своими глазами". И он послал за рыбаком и велел ему принести четыре рыбы, такие же, как первые, и  приставил к нему трех стражников; и рыбак спустился к пруду и тотчас же принес ему рыб, и царь велел дать ему четыреста динаров, Затем он  обратился  к везирю и сказал ему: "Вставай и изжарь рыб ты сам, здесь, передо  мной!"

И везирь отвечал: "Слушаю и повинуюсь". Он принес сковородку и  приготовил рыб и, подвесив сковородку над огнем, бросил на нее рыб, -  и  вдруг стена раздвинулась, и из нее вышел черный раб, подобный горе или человеку из племени Ад, и в руках у него была ветка  зеленого  дерева.  И  раб сказал устрашающим голосом: "О рыбы, о рыбы, соблюдаете  ли  вы  древний договор?" И рыбы подняли головы со сковородки и ответили:  "Да,  да,  мы его соблюдаем.

   Вернешься - вернемся мы; будь верен - верны и  мы,  А  если  покинешь нас, мы сделаем так же".

   И раб приблизился к сковородке и перевернул ее веткою, что была у него в руке, и потом он вошел туда же, откуда вышел. И везирь с царем посмотрели на рыб и увидели, что они стали как  уголь;  и  царь,  оторопев, воскликнул: "О таком обстоятельстве невозможно молчать, и за этими рыбами, наверное, скрывается какое-то дело!" И он велел привести  рыбака  и, когда тот явился, спросил его: "Горе тебе, откуда эти рыбы?" И рыбак ответил: "Из пруда между четырех гор, под той горой, что  за  твоим  городом". И тогда царь опять обратился к рыбаку и спросил: "В скольких  днях пути?" - "Пути на полчаса, о владыка султан", - отвечал  рыбак;  и  царь удивился и велел свите выступать и воинам тотчас же садиться на коней, и рыбак шел впереди всех, проклиная их. И все поднялись на гору и  спустились в такую обширную равнину, которой не видели за всю  свою  жизнь,  и султан и войска изумлялись. Они увидали равнину и посреди нее пруд между четырех гор и в пруде рыбу четырех цветов: красную, белую, желтую и  голубую. И царь остановился, изумленный,  и  спросил  свою  свиту  и  присутствующих: "Видел ли кто-нибудь из вас этот  пруд?"  И  они  отвечали:

"Никогда, о царь времени, за всю нашу жизнь". И спросил далеко  зашедших в годах, и те отвечали: Мы в жизни не видели пруда  на  этом  месте".  И тогда царь воскликнул: "Клянусь Аллахом, я не войду в мой город и не сяду на престол моего царства, пока не узнаю об этом пруде и о рыбах!"

   И он приказал людям расположиться вокруг этих гор и потом позвал  везиря (а это был везирь опытный и умный, проницательный и сведущий в  делах) и, когда тот явился, сказал ему: "Мне хочется что-то сделать,  и  я расскажу тебе об этом. Я задумал уйти сегодня ночью один и  исследовать, что это за пруд со странными рыбами, а ты садись у входа в мою палатку и говори эмирам, везирям, придворным и наместникам и всем, кто  будет  обо мне спрашивать: "Султан нездоров и велел мне никому не давать разрешения входить к нему". И не говори никому о моем намерении". И везирь  не  мог прекословить царю.

   Потом царь переменил одежду, опоясался мечом и взобрался на  одну  из гор и шел весь остаток ночи до утра и весь день, и зной одолел его,  так как он прошел ночь и день. После этого он шел и вторую ночь до  утра,  и ему показалось издали что-то черное, и царь  обрадовался  и  воскликнул:

"Может быть, я найду кого-нибудь, кто мне расскажет об этом  пруде  и  о рыбах!"

   И он приблизился и увидел дворец, выстроенный из черного камня и  выложенный железом, и один створ ворот был открыт, а другой заперт. И царь обрадовался и остановился у ворот и постучал легким стуком, но не  услышал ответа, и тогда он постучал второй раз и третий, но ответа не  услыхал, и после этого он ударил в ворота страшным ударом, но никто не ответил ему. "Дворец, наверное, пуст", - сказал тогда царь и,  собравшись  с духом, прошел через ворота дворца до портика и крикнул: "О жители  дворца, тут чужестранец и путешественник, нет ли у вас чего  съестного?"  Он повторил эти слова второй раз и третий, но не услышал  ответа;  и  тогда он, укрепив свое сердце мужеством, прошел из портика в середину  дворца, но не нашел во дворце никого, хотя дворец был украшен шелком и  звездчатыми коврами и занавесками, которые были спущены. А посреди  дворца  был двор с четырьмя возвышениями, одно напротив другого, и каменной  скамьей и фонтаном с водоемом, над которым были четыре льва из червонного  золота, извергавшие из пасти воду, подобную жемчугам  и  яхонтам,  а  вокруг дворца летали птицы, и над дворцом была золотая сетка, мешавшая им  подниматься выше. И царь не увидел никого и изумился и опечалился, так  как никого не нашел, у кого бы спросить об этой равнине, о пруде и о  рыбах, о горах и о дворце. Затем он сел у дверей, размышляя,  и  вдруг  услышал стон, исходящий из печального сердца, и голос, произносящий нараспев:

   Не таю я то, что пришлось снести мне, но явно все,

   И сменил теперь я усладу сна на бессонницу.

   Судьба моя, ты не милуешь, не щадишь меня.

   И душа моя меж мучением и опасностью.

   Пожалейте же благородных вы, что унизились

   На путях любви, и зажиточных, что бедны теперь.

   Ведь когда-то мы к ветру нежному ревновали вас.

   Но падет когда приговор судьбы, тогда слепнет взор.

   Как же быть стрелку, если вдруг враги ему встретятся?

   И стрелу метнуть в них захочет он, но изменит лук?

   Коль над юношей соберется вдруг много горестей,

   Убежит куда от судьбы своей и от рока он?"

   И когда султан услышал этот стон, он поднялся и пошел на голос и оказался перед занавесом, спущенным над дверью покоя. И он поднял занавес и увидел юношу, сидевшего на ложе, которое возвышалось от земли на локоть, и это был юноша прекрасный, с изящным станом и красноречивым языком, сияющим лбом и румяными щеками, и на престоле его щеки была родинка, словно кружок амбры, как сказал поэт:

   О, как строен он! Волоса его и чело его

   В темноту и свет весь род людской повергают.

   Не кори его ты за родинку на щеке его:

   Анемоны все точка черная отмечает.

   И царь обрадовался, увидя юношу, и приветствовал его; а юноша  сидел, одетый в шелковый кафтан с вышивками из египетского золота, и на  голове его был венец, окаймленный драгоценностями, но все же вид его был  печален. И когда царь приветствовал его, юноша ответил  ему  наилучшим  приветствием и сказал: "О господин мой, ты  выше  того,  чтобы  пред  тобой вставать, а мне да будет прощение". - "Я уже простил тебя,  о  юноша,  - ответил царь. - Я твой гость и пришел к тебе с  важным  делом:  я  хочу, чтобы ты рассказал мне об этом пруде, о рыбах, и о дворце, и  о  причине твоего одиночества в нем и плача". И когда юноша услышал эти слова, слезы побежали по его щекам, и он  горько  заплакал,  так  что  залил  себе грудь, а потом произнес:

   "Скажите тому, кого судьба поражает:

   "Сколь многих повергнул рок и скольких он поднял!

   Коль спишь ты, не знает сна глаз зоркий Аллаха,

   Чье время всегда светло, чья жизнь длится вечно?.."

   Потом он глубоко вздохнул и произнес:

   "Ты дела свои вручи владыке всех;

   Брось заботы и о думах позабудь.

   Не пытай о том, что было, - почему?

   Все бывает, как судьба и рок велят".

   И царь удивился и спросил: "Что заставляет тебя плакать, о юноша?"  И юноша отвечал: "Как же мне не плакать, когда я в таком состоянии?" -  и, протянув руку к подолу, он поднял его; и вдруг оказывается: нижняя половина его каменная, а от пупка до волос на голове он - человек. И  увидев юношу в таком состоянии, царь опечалился великой печалью, и огорчился, и завздыхал и воскликнул: "О юноша, ты прибавил заботы к  моей  заботе!  Я хотел узнать о рыбах и об их происхождении, а теперь приходится  спрашивать и о них и о тебе. Нет мощи и силы, кроме как  у  Аллаха,  высокого, великого! Поспеши, о юноша, рассказать эту историю!"

   "Отдай мне твой слух и взор", - отвечал  юноша.  И  царь  воскликнул:

"Мой слух и взор здесь!" И тогда юноша сказал: "Поистине, с этими рыбами и со мной произошло удивительное дело, и будь оно даже написано иглами в уголках глаз оно послужило бы назиданием для поучающихся". - "А как  это было?" - спросил царь.

Примечания

15. Гуль - фантастическое существо в образе женщины. По арабскому  поверью, гули подстерегают одиноких путников и пожирают их.

16. Распространенная поговорка, означающая: "При первой же попытке  он потерпел неудачу".